Письмо в редакцию: Почему россиянам сложно найти работу в Европе

В редакцию AD написал читатель Олег Чанчиков. Он рассказал о своём опыте поиска работы в Европе: о том, как пробовал устроиться в Airbnb, Uber, чем отличается российский HR от зарубежного, а также дал несколько советов для соискателей.

У меня тяжёлая и неблагодарная работа. Её никогда не оплатят. У меня нет офиса с печеньками и спортзалом. Мои начальники, задачи и KPIs меняются по несколько раз в день. Моя работа — искать работу. За полгода я отправил больше 600 резюме на открытые менеджерские позиции в Европе и России. 20 из них закончились собеседованием. 3 — джоб оффером. Я продолжаю искать.

Эта колонка для менеджеров: по маркетингу, по развитию бизнеса, по продукту, да хоть по чёрту лысому. Мы с вами не стоим ни копейки до тех пор, пока мы не открыли рот, или не начали писать письмо. Нам платят деньги за то, что мы говорим. Завтра, когда кто-то из вас снова скажет «Пора валить», или «Меня хантят», или «Я крутой специалист, меня с руками оторвут» — перечитайте этот текст.

Кто я такой

Я Олег, мне 29 лет. Про таких, как я, иногда говорят «принеси то, не знаю что». Или «его главные недостатки — это следствия его достоинств». Или «вижу цель, не вижу препятствий». В общем, меня научили получать результат. Последние 12 лет, главным образом, я получал результаты в маркетинге, биздеве и международной экспансии.

В декабре 2013 года я ушёл с тёплого места mid-level менеджера в корпорации добра, чтобы покорить Европу. Мне очень хотелось получить вид на жительство в Финляндии. Так открылся и закрылся мой первый стартап (о нем — в другой раз). Так я поселился в Европе. Так я стал безработным.

В Европе

По легенде, найти работу в Европе из Европы легко. Это неправда. Правильно будет сказать так: найти работу в Европе проще в той стране, где ты находишься, если ты хорошо говоришь на местном языке. Но это, впрочем, работает не только с Европой.

Я определил для себя несколько стран, в которых мне было бы интересно работать: Финляндия, Швеция, Дания, Норвегия, Германия, Нидерланды, Ирландия, Великобритания. Первые четыре — потому что я люблю Скандинавию. Остальные — как крупнейшие европейские хабы всего, что связано с ИТ и вебом.

Компании мечты — Google, Facebook, Airbnb, Booking.com, SkyScanner, Uber. Позиции — маркетинг и развитие бизнеса, mid- и first-level.

Во-первых, сначала полностью отстрелилась Великобритания. Почитайте процедуру привлечения иностранного работника на gov.uk. Этот регламент и население в 64 миллиона человек делают таких кандидатов на mid- и first-level должности, как мы, слишком дорогими для работодателя. Исключения, безусловно, бывают, но их единицы.

Из всего списка компаний выделились только Uber и Airbnb — про них ниже. Остальные либо прислали стандартный отказ, либо пока не ответили. Пишу «пока», потому что отказ на один из моих октябрьских откликов (правда, в совсем небольшую компанию) пришел в середине марта.

Вообще, европейские HR-ы сильно уступают российским с точки зрения обратной связи. HR-менеджер Mail.Ru прислал стандартный отказ на ваш отклик через час после того, как вы его отправили? Вы — везунчик и больше не будете ждать. Booking.com, Google и Facebook могут не ответить вам никогда.

Я очень хочу работать в Airbnb. Мне нравится продукт, аудитория, команда, перспективы, драйв и непаханое поле работы. Поэтому я так внимательно слежу за их вакансиями, так тщательно делаю тестовые задания и так нетерпеливо жду результатов. Когда мне не ответили через месяц после очередного аппликейшна (самого классного, на мой взгляд), я написал сам. HR-менеджер ответил, что две вакансии, на которые я откликался, уже закрыты, мои аппликейшны отклонены, но провести со мной собеседование можно. Так и поговорили. Кажется, после этого я получил формальные отказы по почте. На этой неделе попробую ещё раз.

C Uber мы разговаривали про позицию в России. После собеседования с HR-менеджером я получил тестовое задание на четыре листа А4. Немного, если вы marketing executive (как и было задумано, на самом-то деле). Cверхмного, если вы mid-level. Выполнение тестового задания заняло часов 10 часов чистого времени и растянулось на 14 страниц. Тем обиднее был абсолютно шаблонный отказ. Я предпочитаю думать, что это не сильно большая плата за возможность в тестовом задании провести аудит работы своих будущих коллег.

Беда небольших компаний — они боятся связываться с иностранцами, даже из другой страны Евросоюза.

За примерно 500 откликов в европейские компании я привык к тому, что мы всегда конкурируем с людьми, которые родились и выросли в этой стране, а локальный язык для них родной. Даже если вы крутой специалист. Даже если ваш английский между С1 и С2.

Ещё, приходя в любую европейскую компанию, мы конкурируем с людьми, которые получили образование в том европейском университете, котором хотели. Европейцы, на самом деле, инвестируют своё время в обучение и монетизируют полученные знания. Чем вы можете ответить? Я — дипломом Сибирского университета потребительской кооперации. Каждый раз, когда мне приходится показывать перевод диплома, я скрещиваю пальцы — очень не хочется отвечать на вопрос о том, что за предмет «Теория и история кооперативного движения». И да, у меня профильное маркетинговое образование.

Свой единственный европейский job offer я получил от чешского холдинга, основной бизнес которого — собирание долгов. Российский HR-партнёр этих ребят регулярно мониторит HH.ru и ищет таких идиотов, как я, чтобы предложить годовую стажировку без каких-либо понятных обязанностей, коммитментов или перспектив за не сильно большую компенсацию. Я отказался.

В России

Я вырос в маленьком шахтёрском городке в Сибири и помню, как папа ездил в командировки в Москву в конце 80-х. Если вы живете в Европе, а ищете работу в России, вы — в командировке в Москве в конце 80-х. Без мобильника. Без интернета. Вас как бы и не существует вовсе. По крайней мере, до тех пор, пока вы не пришлёте телеграммой номер вашего поезда и дату приезда.

В самом начале я сделал целых две глупых ошибки: не перевёл резюме на русский и оставил в нём номер своего актуального — финского — мобильника.

Будем честными — в России не говорят на английском. Ответьте для себя на вопрос: откладываете ли вы письма на английском, на которые надо ответить, на «потом» — когда можно будет сконцентрироваться, будет побольше времени, или сложатся звезды? В этом нет ничего плохого, я сам так делал. Вам просто требуется больше усилий, чтобы этим заняться. Так вот: таких, как вас (нас, на самом деле) — очень мало. Остальные не отвечают на такие письма никогда.

Номер телефона — еще один простой способ сделать вас абсолютно непривлекательным для HR-ов.

Во-первых, вы далеко. Надо думать о том, который у вас час, на каком языке с вами разговаривать, как вам позвонить и не заставит ли работодатель за это платить.

Во-вторых — вы уже какой-то нестандартный. Так Коперника сожгли на костре, геев стараются не замечать, а вам — просто откажут в работе. До разговора о том, что вы агностик, дело даже не дойдёт.

Отвлекаясь: я никогда не был в Великобритании. Тем не менее, у меня есть британский номер телефона и адрес в Лондоне. Я завел их после того, как получил отказ через пять минут после вопроса о том, могу ли я легально работать в UK.

Британские HR-ы мало чем отличаются от российских коллег: по крайней мере, теперь я получаю отказ либо по профессиональным качествам, либо уже будучи уверенным в том, что я подхожу на эту работу всем, кроме гражданства. Рекомендую тем, кто приуныл после очередного отказа.

В России, надо отдать должное, культура общения с соискателями заметно лучше, чем в Европе. Отказ вам, скорее всего, пришлют и сделают это довольно быстро.

Из примерно ста откликов на вакансии в России, я получил около 70 отказов. Самый классный и человеческий — от Profi.ru: коллеги действительно хотят, чтобы кандидат понимал, почему ему отказывают. Самый странный — от ABBYY: через две недели после отклика, меня пригласили на собеседование. Собеседование прошло очень скомкано, по телефону и оставило ощущение, что ни моё резюме, ни cover letter никто не читал. HR-менеджер ABBYY так и не вернулась.

У меня нет компании мечты на российском рынке. Есть те, у кого работать хочется чуть больше, чем у всех остальных. Поэтому, я откликался на все вакансии на HH.ru, которые выглядели интересно. Так мы познакомились с парой интересных компаний в Москве и Украине. Однако, до job offer дело пока не дошло.

Почему так

Мы все, наверное, рано или поздно оказываемся в этой ситуации. Ты уже вырос из «Салюта», а на «Урале» ноги ещё не дотягиваются до педалей. Тебя уже не берут работать руками на простых проектах, потому что тебе быстро станет неинтересно, но ты ещё не работал большим начальником и быть первым, кто возьмет тебя на top позицию немного страшно.

Так появляются тестовые задания, в которых надо придумать стратегию развития проекта на несколько лет вперед. Или разработать продуктовые требования. Или написать бизнес-план. Или разработать коммуникационную стратегию для достижения заданных KPIs в течение года. И ты их выполняешь. потому что это путь вперед и его надо пройти.

За эти шесть месяцев я узнал рынок микрокредитов в Восточной Европе; отелей и размещения в Китае; кинотеатров в Скандинавии; мобильной рекламы в России и мире; изучения английского языка в Европе и Турции — продолжать можно довольно долго. Да, чуть не забыл про рынок поиска работы. Ещё я пару раз прошёл цикл соискателя — от «сейчас быстренько найдём работу» до «к чёрту всё, пойду работать таксистом или обратно в стартап». Надо платить за то, что твои тестикулы — стальные.

С тех пор, когда я искал работу в прошлый раз, рынок изменился. Сейчас уже неважно, сколько резюме и куда ты отправил. Большая часть моих собеседований и два job offer случились, потому что я люблю людей — в какой-то момент я начал разговаривать с бывшими коллегами и партнёрами и пытаться продать себя.

Я сейчас искренне жалею о том, что недостаточно много говорил и пил на всяких конференциях и корпоративах.

Вот эта заметка в Facebook на 781 читателя дала больший результат, чем 600 разосланных резюме. Скажи мне, кто твой друг… Будущее работных классифайдов, видимо, где-то около PRUFFI. По крайне мере, для нас с вами — которым платят деньги за то, чтобы мы говорили. PRUFFI, кстати, пока не прислал ответы на пару моих откликов.

А я всё ещё ищу работу.